Что такое свинг?
Рассказывают, что когда Луису Армстронгу задали этот вопрос, то он ответил: «Если вы об этом спрашиваете, то вам этого всё равно не понять».
С точки зрения музыкальной терминологии, свинг – это не какой-то определённый стиль музыки, это способ играть, нечто, что можно услышать и почувствовать. Лучше всего эту идею выразил Арти Шоу: «Свинг – это глагол, а не прилагательное».
В то же время свинг – не просто музыкальная концепция, это целая социо-культурная категория, очаровывавшая и развлекавшая Америку во время двух тяжелейших периодов в её истории – Великой Депрессии и Второй Мировой Войны.
Первым «свинговым» оркестром можно считать биг-бэнд Флетчера Хендерсона, собранный в 1923 году в Нью-Йорке и включавший Луиса Армстронга, чьи музыкальные инновации послужили толчком к развитию того, что сейчас называется свинговой музыкой. Тем не менее, стандартная ритм-секция того периода (туба и банджо) ещё не позволяла «свинговать».
Непосредственно свинг появился после биржевого краха 1929 года. Хотя официально Эрой Свинга называют период с 1935 по 1945 годы, именно 1929, когда новая техника звукозаписи позволила изменить состав инструментов в оркестре, можно считать началом пути к триумфальному лету 1935 года.
Само слово «свинг» в отношении музыки вошло в обиход в 1932 году, когда Эллингтон провозгласил ”It Don’t Mean a Thing (If It Ain’t Got That Swing)”. В том же году оркестр Бенни Мотена записал композицию ”Moten Swing”, также уловив то, что уже носилось в воздухе.
Биржевой крах 1929 года оставил глубокий шрам на индустрии развлечений. Оборот шоу-бизнеса достиг своей низшей отметки в 1931 году. Продажи грампластинок упали со 104 миллионов экземпляров в 1928 году до 6 миллионов в 1932 году. Спросы публики изменились – на фоне миллионов голодных семей, лавины банкротств и ужасающей безработицы беззаботный джаз двадцатых казался кощунством.
В поисках работы джазовые музыканты стали присоединяться к танцевальным оркестрам, существовавшим до этого параллельно джаз-бэндам и игравшим то, что мы сейчас назвали бы поп-музыкой. Эти оркестры играли музыку, записанную в виде готовых партитур, однако солисты получили право импровизировать после достаточно вольного воспроизведения обусловленной аранжировкой темы.
Первые биг-бэнды включали три трубы, один тромбон, три саксофона и ритм-секцию, состоявшую из фортепиано, гитары, баса и ударных; только к середине сороковых сложился ставший классическим набор: четыре трубы, пять саксофонов (два альта, два тенора и баритон), четыре тромбона и ритм-секция.
Ранние биг-бэнды были своего рода «коммунами». Хотя экономические факторы всё же оставались важными, талант и взаимоуважение обычно превалировали над денежными интересами. Сильно изменилась и роль бэндлидера – ранее он был просто дирижёром, теперь же он стал музыкантом-виртуозом , вокруг мастерства которого и формировался оркестр. Но это не означает, что другие музыканты имели меньшую ценность. Например, самая, возможно, известная композиция Эры Свинга – ”In the Mood” – выделяется уникальным и легко узнаваемым звучанием, созданным Тексом Бенеке и Элом Клинком, тенор-саксофонистами оркестра Гленна Миллера.
В целом биг-бэнды делились на два основных направления – ”sweet” (чисто коммерческие танцевальные оркестры, по сути – поп-музыка) – это были оркестры Расса Моргана, Эдди Дачина, Яна Гарбера, Хораса Хейдта, Кэя Кайзера, Фредди Мартина, Томми Такера, Гая Ломбардо; и ”jump” (непосредственно свинг) – среди них оркестры Бенни Гудмана, Томми Дорси, Чика Уэбба, Джимми Лансфорда, Каута Бэйзи, Арти Шоу, Лаки Миллиндера, Бадди Джонсона.
От этого деления отказались в 1946 году, после того как в опросе журнала Downbeat в обеих категориях победил Дюк Эллингтон (были даже подозрения в нечестном подсчёте голосов). Кроме того, почти каждый оркестр пытался осознанно создать своё специфическое звучание. Бенни Гудман был известен своим «жёстким» свингом, Гленн Миллер – «коммерческим» свингом, Каунт Бэйзи – «заводным» свингом, а Дюк Эллингтон – «интеллектуальным» свингом.
К 1933 году фундамент «свингового» стиля был заложен, дело оставалось за признанием публики. После нескольких лет полутраурной сентиментальной музыки, доминировавшей на радиоволнах, люди хотели чего-то поднимающего дух. И именно свинг лучше всего выражал видение будущего в радостном свете, так что коммерческий прорыв этой музыки на популярную сцену был только вопросом времени. Но необходим был кто-то, кто должен был дать этому толчок. Принимая во внимание социальный контекст того периода, этот человек должен был быть отличным музыкантом с железной самодисциплиной и хорошим пониманием структуры музыкального бизнеса; но главное – он должен был быть белым.
В 1935 году такой человек был - Бенни Гудман, «великий скоморох», сделавший свинг в массовым коммерциализированным феноменом – именно после его концерта в Palomar Ballroom в 1935 году началась всеобщая свинговая лихорадка.
