Свинг стал музыкой надежды. Свинг стал музыкой для зажигательных танцев. Свинг стал музыкой юности. Но самое важное – свинг стал музыкой-обещанием. Это было обещание большей расовой терпимости, демократического равенства, исключительности без примеси шовинизма, разрядки в социальных отношениях. Истинная красота свинга заключается не столько в какой-то конкретной благородной цели, но в том, что его принимали все. Мужчины и женщины, молодые и старые, чёрные и белые – все находили какую-то сторону, привлекавшую их в этой музыке. Краеугольными камнями идеологии свинга стали терпимость и взаимоуважение.
Даже сам Франклин Делано Рузвельт сказал, что «свинговая музыка помогает развивать терпимость к меньшинствам в нашем обществе». Первый раз в истории США чёрные музыканты достигли национальной славы. И какой славы – по воспоминаниям одного из музыкантов, играть в оркестре Бэйзи было тем же самым, что быть кинозвездой.
Свинг был везде – от нью-йоркских ночных клубов до школьных выпускных, от придорожных забегаловок до собраний «Лиги юных коммунистов» (была и такая!). В 1938 году в Чикаго на устроенный на стадионе концерт с участием оркестров Томми Дорси и Эрла Хайнса собралось более 100 тысяч человек. Газета Chicago Daily Times назвала этот концерт «наиболее истеричной оргией радостных эмоций, когда-либо засвидетельствованной в Америке». Поклонники с нетерпением ждали каждого нового номера журналов Downbeat и Metronome, чтобы узнать, какое место занимает их любимый оркестр в чартах или какой оркестр переманил к себе известного солиста. Открылось невероятное количество танцзалов и были построены такие «дворцы танцев», как Hollywood Palladium, вмещавший в себя тысячи танцующих пар. В то же время свинг стал и весьма прибыльным бизнесом – доходы звукозаписывающих компаний взлетели от жалких 2,5 миллионов долларов в 1932 году до 36 миллионов в 1939.
В то же время нельзя сказать, что свинг на самом деле сильно изменил межрасовые отношения. Белые оркестры получали ангажементы в шикарных отелях и выгодные контракты на радио, в то время как чёрным оркестрам приходилось в основном зарабатывать деньги в утомительных турне, подвергаясь многочисленным унижениям, особенно в южных штатах. Даже столь знаменитые исполнители как Билли Холидэй и Кэб Кэллоуэй испытывали трудности – понятие ”только для белых” было всё ещё очень распространено. Часто музыканты не могли остановиться в том отеле, в котором выступали, а иногда во всём городе не было ресторана, где их согласились бы обслужить. По словам Билли Холидэй, «Ты можешь быть одета в белый атлас, с гарденией в волосах, и на мили вокруг ни стебля сахарного тростника, но ты всё равно работаешь на плантации».
Сейчас часто обсуждают причины заката Эры Свинга, мнения высказываются очень разные, но большинство сходится на двух основных причинах.
Первая из них – прямое влияние экономических условий Второй Мировой Войны. Многие музыканты были призваны на фронт (или записались добровольцами, как Гленн Миллер). Оставшиеся оркестры пострадали от лимита на бензин и полуночного комендантского часа, введённого во многих городах. 30%-ный налог на развлечения, выплачиваемый от стоимости проданных входных билетов, вынудил владельцев клубов нанимать небольшие группы, которые обходились дешевле. Из-за дефицита сырья производство музыкальных автоматов было полностью остановлено (а они были для свинговых оркестров одним из основных источников дохода).
И словно всего этого было недостаточно, начавшаяся 1 августа 1942 года забастовка профсоюза музыкантов уничтожила возможность выпускать новые записи – Decca заключила соглашение с профсоюзом в сентябре 1943 года, Blue Note – в ноябре, а Columbia и Victor (на которых и записывалось большинство оркестров) подписали договор только в ноябре 1944. В течение 27 месяцев (а в индустрии развлечений это вечность) единственным способом заработать для оркестров было аккомпанирование на сессиях звукозаписи певцам, которые не были членами профсоюза. Содержание оркестра из 17 человек никогда не было дешёвым удовольствием, но теперь оно стало просто невозможным.
Вторая, и, возможно, главная причина угасания популярности свинга – его идеология, оказавшаяся хотя и благородной, но слишком идеалистичной для своего времени и, следовательно, несостоятельной. Социальные отношения улучшились, но всё же не достигли желанного уровня взаимопринятия. Zoot Suit Riots 1943 года явно продемонстрировали двойственность идеологии свинга – призванный уменьшить этнические трения, он, напротив, вызвал новые.
Годы Второй Мировой Войны стали последними годами Эры Свинга. Женщины, оставшиеся без партнёров для танцев, призванных на фронт (а мы не должны забывать, насколько тесно свинговая музыка связана с танцами), стали принимать романтические баллады Синатры с большим восторгом, чем заводную музыку биг-бэндов. Во многих оркестрах творчество уступило место стандартизованной рутине, и в среде музыкантов с одной стороны завоёвывал признание би-боп как более «интеллектуальная» и технически изощрённая форма джаза, а с другой – так называемый New Orleans Dixieland Revival, возрождение интереса к раннему нью-орлеанскому джазу. И, наконец, телевидение, ставшее доступным для многих, заняло трон «короля развлечений», ранее принадлежавший танцзалам. К 1947 году Вуди Хёрман, Хэрри Джеймс, Томми Дорси, Бенни Картер, Лес Браун, Чарли Барнет и Арти Шоу распустили свои оркестры.
Свинг впал в 50-летнюю спячку.
